Все верно. Целый скотный двор на участке, а ведь в иных и более привольных местах бывает одна корова на всю деревню. Правда, на тех улицах, где мы проходили, городом и не пахнет. Кругом дачная тишь да благодать. Вот и Гоголева, 12. Солидный кирпичный дом. Потом мы узнали, что выложен он из кирпича собственноручно хозяйкой и хозяином. Рядом огромный стожище сена, укрытый толем, на крыльце у дома стоит несколько эмалированных ведер. В них, как мы позже увидели, отстаивалось молоко на сметану, сливки, масло.
А вот и сама хозяйка Ираида Акимовна Галомазова. Приглашает в дом. С интересом осматриваемся. В просторных комнатах старинная оригинальная мебель, рояль, полки с книгами. Хозяйка образованна, речь ее интеллигентна. Что же заставило ее оторваться от рояля и романов и обзавестись нелегким, что душой кривить, хозяйством, иметь дело с навозом?
— Что заставило? Кипучая энергия, неукротимый характер,— сказал нам ее муж Владимир Федорович.— Затейница она у меня, ни минуты без дела не посидит. Не может. Все что-то придумывает, совершенствует в своем хозяйстве.
Училась в молодости в институте, но окончить его не удалось — растила двоих детей. Несмотря на отсутствие диплома, за пытливый ум, расторопность, могучую работоспособность ее выдвигали на руководящие должности. На Сходне, куда они приехали в 1960 г., Ираида Акимовна после своих прежних высоких постовые посчитала зазорным пойти на мебельную фабрику отделочницей. Здесь она не давала дремать начальству. От нее так и сыпались предложения улучшить на производственном участке то, подправить это. О ней тогда даже в местной газете писали.
Подкрадывался пенсионный возраст. Вот ужас-то, чем же она заполнит время? Просто хозяйничать по дому ей было, конечно, мало. Достаточным полем будущей деятельности ей показался свой земельный участок в восемь соток. Готовилась к этому периоду своей жизни основательно. По вечерам училась. Сперва окончила курсы пчеловодтва, затем садоводства, следующим заходом — курсы цветоводства.
Ни сад, ни цветы не увлекли ее. Вот пчелы — это да, это интересно. Завела один улей, но вскоре их стало десять. Ядохимикаты, неразумно примененные в соседних садах, погубили ее любимое дело. Тогда, сказала она, возьмемся за кур. И по двору стало гулять их не менее сотни. Потом в ее хозяйстве появились коза и козел, а затем и козлята и козье молоко. Нет, не то, не то, не увлекает. Приобрела свиноматку, три года получала от нее поросят. Но однажды все это хозяйство ликвидировала и решила купить корову, но не простую, а породную и не средней продуктивности, а из ряда вон выходящей. Уж если тратить время, так было бы на что. И нашла такую — остфризской будто бы породы. Удои в лучшую пору — три ведра, жирность молока — более четырех процентов, чуть поколотишь сметану, и масло готово. Впрочем, мы можем и не нахваливать эту корову. Одно то, что ее телок, вернее нетелей, покупал племенной совхоз для пополнения своего стада, говорит о многом.
Наконец-то она нашла себе дело по душе. Углубилась в книги, изучала технологию переработки молока на творог, сметану, масло. Постепенно выкристаллизовались собственные рецепты, пригодные для домашних условий (ее статья о приготовлении масла была опубликована в № 1, 1981 г., о приготовлении творога — печатаем в этом номере). Долго придумывала покрой рабочего фартука, чтобы не пачкать одежду навозом, и придумала. Во время ухода за скотом он закрывает и платье и ноги.
От той первой коровы пошли на ее дворе удойные и жирномолочные коровы — выращивала сама. Разохотилась, стала держать двух: когда старая со своим удоем уже шла к закату, молодая набирала силу, поэтому хозяйство продолжало работать в прежнем режиме. Во время нашего посещения Ираиды Акимовны одну стельную корову доили только раз, а приносили от нее ведро молока.
В первую очередь молоко предназначалось своим внукам, себе. Но вскоре и местные жители стали одолевать владелицу коровы просьбами продать молочка. Еще бы, где такого попьешь, жирного, густого, к тому же чуть ли не прямо из-под коровы. Ираида Акимовна не отказывала им, но когда у крыльца стали выстраиваться длинные очереди страждущих с бидончиками, ей это надоело (не в магазине же работаешь!). Решила переключиться на переработку молока главным образом на масло. Стала реализовывать его на местном рынке. Берут так же, как и молоко, охотно, несмотря на то, что рядом в продмаге масло лежит на прилавках. Когда мы попробовали ее масло, не удивились такому спросу на него. Съешь кусочек и потом долго ощущаешь во рту свежесливочный аромат.
А недавно пастбище, где Ираида Акимовна пасла коров и телок, распахали. Она забеспокоилась, загоревала. Неужели придется отказаться от столь хорошо налаженного коровьего хозяйства? Пасти животных больше негде. И пришлось-таки расстаться ей с коровой и телками (их взяли на молочный комплекс). Пока держит одну корову.
Ираида Акимовна справедливо сетует на то, что владельцам скота в их поселке пока еще мало помогают кормами, предоставлением пастбищ. Большое же дело делают, полезное не только для себя, но и для государства. Это и молочная продукция, за которой семья Галомазовой и семьи двоих взрослых ее детей не ходят в магазин и которой снабжают других людей, это и нетели, переданные совхозам, это и выкормленные бычки, сдаваемые в заготконтору.
Журнал «Приусадебное хозяйство», №1, 1982 год